После лесных пожаров 2010 года была принята федеральная программа «Сохранение лесов», рассчитанная до 2024 года. О том, что делается для восстановления лесов в Воронежской области, как вырубки помогают их сохранению и какие новые виды животных распространяются в наших краях, «TV Губернии» рассказал глава регионального министерства лесного хозяйства Вячеслав Оробинский. – Вячеслав Анатольевич, меняется ли площадь наших лесов, или она из года в год остаётся примерно на одном уровне? – Площадь зелёных насаждений в Воронежской области из года в год остаётся одинаковой. Но при этом в структуре леса постоянно происходят изменения. Нашу сферу можно сравнить с сельским хозяйством. Аграрии сажают определённые культуры, затем убирают урожай и получают прибыль. Также и в лесном хозяйстве. Только у аграриев хозяйственный цикл длится год, а у нас – десятилетия, а то и столетия. Но при этом мы также настроены на получение прибыли. Если лесное хозяйство не приносит дохода, у нас не будет средств на подготовку почв, проведение противопожарных мероприятий, лесовосстановление. За счёт заготовки древесины и других источников мы ежегодно перечисляем в федеральный и региональный бюджеты по 280 млн рублей. Но лес – это ресурс, который требует постоянного ухода. С точки зрения обывателя, надо запретить все работы в лесу. Когда граждане видят вырубку, они часто возмущаются и заявляют, что лес нужно сохранить. Конечно же, нужно! Но если мы не будем своевременно заниматься вырубкой, перезревшие деревья станут гибнуть от вредителей и болезней. Сухие стволы будут падать, горючий материал накапливаться, в итоге рано или поздно случится пожар. Поэтому, когда лес достигает пика своего возраста, его нужно убирать. – А что будет, если сохранить лес в неприкосновенности? – У нас есть богатейший опыт Воронежского биосферного заповедника. Там учёные не имеют права вмешиваться в естественные процессы и могут только наблюдать за природой. В заповеднике запрещены все виды рубок, все виды лесохозяйственной деятельности. Там не допускается даже проводить противопожарные мероприятия. Если же из-за удара молнии или человеческого фактора случится пожар, расчистка гари не производится. Все происходит естественным путём. Сгорел лес — ждём, когда он сам восстановится. Так вот, по наблюдениям учёных, дуб исчезает с территории заповедника. Его доля в составе леса год от года уменьшается, и мы видим смену пород. Почему? Под пологом больших дубов есть сопутствующие культуры – липа, клён, осина. Дуб сам не может восстановиться под этим пологом. Да, жёлудь прорастает, но на определённом этапе росток погибает, потому что не может выйти в верхний ярус – его затеняют второстепенные породы. В лесах, где ведётся хозяйственная деятельность, мы восстанавливаем дубы. Если этого не делать, мы потеряем наши дубравы. Но чтобы воссоздавать леса, нужны определённые затраты. В старовозрастных насаждениях древесина поражается болезнями и для обработки непригодна. Собирать мертвую древесину – нулевой экономический эффект. Поэтому правила позволяют нам заготавливать спелую древесину. При этом все вырубки мы компенсируем новыми посадками. – Как ведётся восстановление лесов в Воронежской области? – Все площади, сгоревшие в 2010 году, уже полностью восстановлены. Но процесс лесовосстановления идёт непрерывно. Ежегодно мы сажаем порядка 2 тыс. га леса. В этом году мы планируем успеть посадить 60% от этого количества весной, до наступления засушливого периода. Остальную часть придётся высадить осенью. Лесопосадки проводятся и на месте вырубок, и на месте пожаров, а они случались не только в 2010 году. Кроме того, лес повреждают болезни и вредители, в частности, у нас существуют очаги корневой губки. Благодаря мониторингу Рослесзащиты в Воронежской области выявлено порядка 38 тыс. га погибших и поврежденных лесных насаждений. Это порядка 2-3% от общей площади лесов региона, и мы планомерно приходим туда с рубками. За лесом нужен уход. Как только человек перестаёт заниматься хозяйством на своем частном подворье, участок зарастает бурьяном и кустарником. Подобное происходит и в лесах. Поэтому требуется рубка ухода, когда своевременно проводится осветление, очистка, прореживание, чтобы наши леса стали чище. Иногда люди видят вырубку и глубокомысленно предполагают, что это освобождают место под застройку. Мы должны понимать, что в границах лесного фонда земля находится под охраной, это федеральная собственность. Но деревья и кустарники растут не только на землях лесного фонда. Растительность может быть на землях промышленности и транспорта, землях запаса, сельскохозяйственного назначения, землях, находящихся в частной собственности. Если граждане видят, что после вырубки начинается строительство, то это не земли лесного фонда.  – С 1 апреля в Воронежской области действует особый противопожарный период. Насколько оправданы связанные с ним запреты и ограничения? – У нас на территории региона постоянно фиксируются ландшафтные пожары. Я могу понять, когда люди пытаются навести порядок в своем палисаднике и жгут там мусор. Но когда они выходят и поджигают балки, овраги, камыш в пойме рек, я всегда задаюсь вопросом: «Зачем?!». Ведь в траве живут и развиваются насекомые, там начинают цвести цветы, птицы вьют гнезда, зайцы выводят зайчат. Мы поднесли спичку и это всё сожгли. Для меня это - человеческое безумие. В неудобьях, которые примыкают к лесным массивам – балках, оврагах – если траву не выжигать, появляется древесно-кустарниковая растительность. Выжигая там траву, мы не даём природе восстанавливаться. Хотелось бы призвать граждан позаботиться о нашей природе. А если кому-то хочется подышать дымом — приглашаем вместе с нами побывать на тушении лесного пожара! Жечь мусор на своём подворье тоже опасно, ведь огонь переходит под ветром на хозяйственные постройки и жилые дома. Можно измельчить древесную растительность и закопать, чтобы эти остатки смогли перегнить и впоследствии повысить плодородие. Хочу также напомнить, что штрафы для граждан за нарушение противопожарного режима установлены от 30 тыс. рублей. Риск заплатить такую сумму сведёт на нет удовольствие от шашлыка на природе. Помимо штрафов и запретов, для защиты от пожаров мы ежегодно проводим целый  комплекс мероприятий. Делаем опашки, создаём минерализованные полосы,  оборудуем места заправки водой из открытых источников. Сейчас ведётся работа по установке шлагбаумов, аншлагов, информационных стендов. Мы просим граждан сообщать о лесных пожарах и о людях, которые разжигают костры, по короткому номеру 112. – Хватает ли сегодня в области людей и техники для борьбы с лесными пожарами? – В рамках регионального проекта обновляется лесопожарная техника. У нас сейчас 214 единиц, главным образом автоцистерн и тракторов, которые позволяют оперативно реагировать на сигналы о пожарах. В этом году мы планируем приобрести в рамках нацпроекта ещё 5 автоцистерн и 2 грузопассажирских автомобиля для перевозки людей к месту пожаров. До прошлого года в боевом строю стояла техника 1974 года выпуска — ГАЗ-66, ЗИЛ-131 и другие. Списанная техника остаётся в лесопожарных станциях сверх штата. Если появится необходимость, мы задействуем этот резерв. А пока устаревшие цистерны используем в питомниках для полива. Ситуация с кадрами сейчас также благополучная. В прошлые годы мы набирали водителей автоцистерн, трактористов, пожарников только на пожароопасный сезон.  Но временная работа не прельщает людей, и у нас  были трудности с укомплектованием штата. Сегодня благодаря принятому губернатором решению служба лесопожарного центра укомплектована постоянными работниками. В штате 308 человек, и текучки кадров почти нет. Бывали случаи, когда люди уходили,  а потом снова возвращались к нам. Лес притягивает. Здесь работают особенные люди, которым дорога природа.