В творческом арсенале Ивана Никитина – не только стихи, поэмы и проза, но есть также и экономические статьи. И это неспроста. Сам он происходил из купеческой семьи и стал успешным воронежским предпринимателем, открывшим в губернском центре образцовый книжный магазин-библиотеку. Известно, что Никитин написал две экономические статьи: «Проза об извозчиках» (текст не сохранился) и «Нечто о причинах упадка торговли скотом в Воронежской губернии». Вторая публицистическая статья Ивана Никитина была напечатана в «Русском дневнике» за 1859 год, № 6 и №9. Поэт в привычном своём духе подписался одной буквой N. Надоумил же Ивана Саввича заняться публицистикой известный русский писатель и журналист П. И. Мельников-Печерский, знавший о коммерческих делах поэта. После выхода этой статьи на Ивана Никитина с критикой в личной переписке набросился его близкий друг – воронежский купец И. А. Придорогин, заботившийся о поэтическом таланте Ивана Саввича: «Читал твою статью в «Дневнике» и, сказать правду, ругнул тебя порядком. Не за своё дело берёшься: Бог тебя создал поэтом, а не кропателем специальных статеек без всякого значения, и тебе стыдно и грех напрасно марать бумагу…» Получив письмо друга, Иван Саввич в своей привычной саркастической манере ответил: «Но вы ли это, мой дружище? Ваш ли голос я слышу издалека? Итак, мои красноречивые строки о причинах упадка торговли скотом в Воронежской губернии вам не нравятся? О, злодей! О, завистливейший из смертных! Ваше сердце болит, что моё перо готовится стяжать новую славу...». Начал же Никитин статью с географических заметок о Воронежской губернии. Поэт подчеркнул, что его родной край, находясь в лесостепной зоне, изобиловал «привольными пастбищами», которые и определили род занятий местных жителей – прасольство (перегон и торговля скотом), приносившее немалый доход. Он сообщил, что Воронеж с его уездами от забоя скота давал до 250000 пудов (4095000 кг) сала, что составляло 1/8 всего добываемого в Российской империи продукта, отправляемого в том числе и за границу. Но, будучи осведомлённым об экономике зарубежных стран, Никитин отмечал, что большие поставки сала на иностранные рынки из Северной и Южной Америки и из Австралии в скором времени могут подорвать отечественную сальную торговлю. И он оказался прав. Из статьи видно, что во времена Ивана Саввича в Воронежской губернии торговля скотом практически сошла на нет. В Воронеже из 16 боен осталось лишь три. Капиталисты обанкротились, а старики-прасолы с ностальгией вспоминали прежние дни. Даже в публицистике поэт не отходит от хорошего литературного пейзажного стиля. Так, рассказывая о прасолах, он описывает свою любимую степь: «…Эти люди возвышаются до вдохновения, припоминая неоглядные зелёные степи, их блеск и тень, тишину и музыку, и ясные дни, когда ковыль на бесконечном пространстве ходит серебряными волнами, и ароматные, звёздные ночи, когда степь спит под туманом и только слышно мерное, тяжёлое дыхание тучного гурта…». Никитин считал, что существовали три причины, которые привели к упадку торговли скотом в Воронежской губернии: риски сальной торговли, кредиты и естественное уменьшение пастбищ из-за роста населения. Доход торговца-прасола зависел от многих внешних факторов, например, от погодных условий. Не говоря уже о падеже скота и разбойниках-скотокрадах. Также Никитин подмечал, что отрицательные факторы в итоге оказали печальное влияние на благосостояние некоторых селений губернии. Сёла по рекам Битюг и Чигла к тому времени обеднели. Не только Воронеж пострадал экономически, такая же участь постигла Елец, Лебедянь, Липецк, Козлов, Коломну... Хотя такие регионы, как Оренбургская, Самарская и Саратовская губернии, наоборот, увеличили торговлю скотом благодаря дешёвой аренде пастбищ и ежегодному пригону скота из среднеазиатских степей. В целом Иван Саввич говорил, что воронежские салопромышленники и прасолы совершали большую ошибку, держась традиционных взглядов на этот промысел. Поэт отмечал: «…эти занятия отжили свой век и неприменимы к современным условиям. Но что прикажете делать! На ваш вопрос: «Почему вы не обратите своей деятельности на другую отрасль промышленности?», салопромышленник или прасол простодушно отвечает вам: «И-и, батюшка! Да этим промыслом занимались наши отцы и деды, дело выходит сподручное, знакомое…»! Рутина, как видите…». Будучи современных и прогрессивных взглядов, Никитин настаивал на том, что «соха и борона», то есть совершенствование земледелия – главная задача России. Он считал, что без современных технологий и методов невозможно развивать экономику. В пример Иван Саввич приводил своего близкого друга, воронежского купца Антона Родионовича Михайлова, который, по словам Никитина, засеивал тысячи десятин земли пшеницей и подсолнечником по последним достижениям аграрной науки, что приносило большие доходы. Подмечал он и то, что ещё одним выгодным занятием для предпринимателей является фабричное дело, но сбыт фабричных товаров, продолжает поэт, пока невозможен в довольной мере, так как население губернии не имеет из-за своей бедности финансов покупать товар.