Казак по рождению Известный отечественный зоолог, антрополог и этнограф Иван Семёнович Поляков родился 12 июня 1845 года в казачьей станице, затерянной в Иркутской губернии – Цурухае (сейчас село Ново-Цурухайтуй Приаргунского района Забайкальского края) в бедной семье. Отец будущего учёного – казак, а мать бурятка. Уже в десять лет стало очевидно, что Иван проявляет неподдельный интерес к образованию. Войсковое начальство, заметив его усердие, выбрало паренька для поступления в открываемое в Иркутске училище Военного ведомства, готовившее писарей. Отец Вани увидел в этом шанс для своего сына выбиться в люди и дал ему своё родительское благословение и несколько рублей в дорогу. Проучившись в училище несколько лет, в 1863 году Иван Семёнович вступил на должность учителя при своём училище. Именно будучи педагогом, он с головой погрузился в зоологию. Вскоре Поляков стал сотрудником Сибирского отделения Русского Географического общества, а через три года молодой учёный добился участия в Олёкминско-Витимской научной экспедиции. Там Поляков показал весь свой талант исследователя, и ему поручили самостоятельно изучить Восточный Саян, где он и открыл стоянки древних людей, что ещё более породило в нём интерес к каменному веку. Поляков понимал, что его образования недостаточно для основательной научной работы. Он решил покинуть родные края и отправился в столицу России – в Санкт Петербург, где поступил в университет. Учась, он не перестал путешествовать и делать научные открытия – в частности, в Онежском крае и Олонецкой губернии. После окончания университета на протяжении всех 1870-х годов Иван Семёнович путешествовал не только по просторам России, но также побывал и в Австрии, Германии, Дании, Франции. Поездка же в Костёнки в Воронежской губернии прославила Полякова в мировой науке. Подсказка рыбака До второй половины XIX столетия Костёнки ничем не выделялись. С утратой городского статуса в 1779 году, селение превратилось в глухое село на Дону. Местные жители занимались лишь ведением сельского хозяйства. На 1859 год в селе из всего примечательно значилась только одна Покровская церковь, одиноко стоящая на горе и выделявшаяся своей красотой среди сотен саманных хатёнок, обступивших её вокруг. Благодаря заметкам о Костёнках немецкого учёного Самуэля Гмелина, Поляков был наслышан о селе на Дону, в котором издавна находили гигантские кости. Молодой исследователь решил лично удостовериться в рассказах путешественника. Тем более, каких только легенд не сочиняли об этих костях. Одни считали их станками слонов полководца Александра Македонского, ненароком забредшего в наши края, другие – библейских исполинов, а третьи – и вовсе костями неведомого четвероногого животного, жившего глубоко под землёй в древности. Итак, 10 июня 1879 года Иван Семёнович прибыл в Воронеж. Первым делом антрополог начал наводить справки о Костёнках, но кроме уже известной информации, переданной некогда Гмелиным, он ничего нового не нашёл. А многие и вовсе не слышали о селе и тем более о находимых там костях, что немало удивило искателя. Не получив помощи от воронежской администрации, он вновь обратился к книге немецкого учёного, благо она имелась в городской публичной библиотеке. Ещё раз внимательно прочитав заметки, он на следующий день он отправился в Костёнки. Здесь учёный и становой пристав первым делом собрали в крестьянской избе сельский сход. Что происходило дальше, описал сам Поляков: «…После решения разных мирских дел был предложен роковой вопрос о костях. Как и следовало ожидать, ответ на него был получен отрицательный; представители сельского мира стояли на своём даже и тогда, когда пришёл к нам почтенный старец, отец Семён, состоящий в селе священником уже более 35 лет. – «Нет! нет, – какия кости!..» – «Не видали, нет, – где!..» «Да, вот было…» начинает один мирянин. – «Да, что было?!», перебивает его другой, более авторитетный…». Ничего не добившись, Иван Семёнович Поляков не отчаялся, а терпеливо ждал тех костёновцев, которые всё же расскажут ему всю правду, что и не заставило себя долго ждать. Первым, кто откликнулся на зов учёного, стал местный рыбак. Он посоветовал обследовать берега Дона, так как по его наблюдениям весной вымывалось множество костей. Затем Поляков обошёл так называемый Чекалин овраг, где также издавна находили кости. Изучив эти участки местности, Иван Семёнович вернулся в свою избу для отдыха, а там его уже поджидала старушка с обломком кости мамонта. Он отблагодарил её финансово за древний подарок, и уже к вечеру к нему шли местные жители с разными костями. В итоге на пороге дома образовалась куча костей. На его расспросы крестьяне поведали, что все эти кости были обнаружены при добыче глины или при копке погребов. По наводкам костёновцев Поляков в течении нескольких дней прочесал все овраги и лога села, а также ручьи Чекалин, Покровский и Александровский, и нашёл там ископаемые кости. В месте под названием Глинище и вовсе обнаружил большое скопление мамонтовых останков. Но главным для археолога центром изучения всё же стал левый берег Покровского ручья близ так называемой Коноваловой горы. Помещение не только для пчёл Местному псаломщику Фёдору Абрамовичу Мануйлову, большому любителю пчеловодства, взбрело в голову выкопать яму для ульев на зиму (амшаник). Поляков узнал об этом начинании и вызвался помочь церковнослужителю. Он вспоминал: «…Я вырыл помещение для трудолюбивых насекомых в той самой почве, на которой некогда совершалась жизнь самая своеобразная, самая поучительная. И очень может быть, что пчёлы по многим фактам своего общественного благоустройства превзойдут того человека, который оставил следы своего существования в глубине земли на слое глины, послужившем основанием для их нынешнего жилища». На следующий день работы Иван Семёнович выкопал не только кости мамонта, но и кремневые орудия, чем доказал общественности, что десятки тысяч лет назад здесь жили и охотились на мамонта люди каменного века. Радостям учёного не было предела. Работники, помогавшие ему, только восторженно и кричали: «Барин, мослы пошли!», «Барин, кремни пошли!». Крестьянин Фокин, живший по соседству с псаломщиком, увидел, что на участке его соседа находят кости, и сам решил рассказать Полякову, что и у него они попадаются. Энергия Ивана Семёновича в итоге помогла ему исследовать и третий крестьянский двор – Григория Шаева. При строительстве погреба обнаружились множественные древнейшие находки. На вопрос, не находились здесь ли прежде кремневые орудия, археолог услышал от жены Шаева всё тот же набивший оскомину ответ: «Не знаю, может и были, да я не смотрела, ведь нам это ни к чему». Память заслуживает уважения За каких-то десять дней, что находился в Костёнках Иван Семёнович Поляков, он совершил поистине неслыханное открытие в археологической науке того времени. Неопровержимо доказал научной общественности: десятки тысяч лет назад в Европейской части будущей России существовали поселения древних охотников-собирателей. Поздно вечером 21 июня, собрав свои вещи, Поляков покинул пределы Костёнок. Расставаясь с крестьянскими жителями, он вспоминал: «…того же числа оставил я село Костёнки с его обитателями, в которых трудно теперь узнать бывших некогда горожан; отдавая полную справедливость их добродушию, я должен сказать, что они сохранили в своих нравах и обычаях столь много старинных элементов, что антрополог и этнограф найдут здесь обильную для себя пищу. Замкнутые в круге своих сельских и земледельческих занятий, они относятся с крайним недоумением ко всему, что выходит за пределы этого круга. Мой приезд возбудил в них суеверный страх, мои занятия были приняты, как дело «антихриста», так что я иногда с трудом мог найти рабочих. Но в последние дни, по-видимому, этот страх исчез, и охотники, даже из женщин, появлялись на работы в избытке. И те добрые отношения, в которых я расстался с представителями Костёнок, послужат в будущем верным залогом за дальнейший успех в исследовании здешней, в высшей степени интересной местности…» И учёный оказался прав! С XIX века и по наше время целая плеяда отечественных и зарубежных археологов совершает здесь научные открытия. Изнурительные поездки, а самое главное – одиночество привели Ивана Семёновича к злоупотреблению горячительными напитками, что в итоге сыграло роковую роль. Ранней весной 1887 года в возрасте 42 лет его не стало. Тем не менее он оставил после себя большое количество научных трудов. Одной из самых важных считается книга «Антропологическая поездка в Центральную и Восточную Россию» (1880), в которой и описано его пребывание в Костёнках. В заключение хотел бы привести слова классика русской литературы А.П. Чехова: «…Интересно, что на Сахалине дают названия селениям в честь сибирских губернаторов, смотрителей тюрем и даже фельдшеров, но совершенно забывают об исследователях, как Невельской, моряк Корсаков, Бошняк, Поляков и многие другие, память которых, я полагаю, заслуживает большого уважения…». Следуя за классиком, хотелось бы надеяться, что и в Костёнках, где 145 лет назад сделал мировое открытие Иван Семёнович Поляков, что-нибудь да будет названо его именем, помимо стоянки, которую он открыл – Костёнки 1.